Если кто-то лезет на сцену и ударом кулака рвёт струну – конечно, мне это неприятно. Но я понимаю, что это от избытка чувств, я не злюсь». 21 июня Виктору Цою могло бы исполниться 60 лет. В нашем материале – отрывки из забытых телеинтервью звезды.
Без «звёздной болезни» и с трепетным вниманием к публике
Простой, спокойный и молчаливый, даже домашний – таким помнят Виктора Цоя его друзья и самые близкие люди. Как же такой домашний человек, которого когда-то в юности едва уговорили спеть на домашней вечеринке свои песни друзья, относился к собственной невероятной славе, полным залам и поклонникам? Важно ли для Виктора было видеть своих фанатов на концерте, или просто петь было достаточно?
В интервью 1989 года на вопрос о том, важно ли для него количество зрителей в зале, Виктор ответил:
– Очень. Очень важно. Ужасно боюсь пустых мест в зале. Я думаю, я бы очень расстроился (если бы никто не пришёл на концерт). Поэтому, когда мне предлагают концерты, я всегда стараюсь, чтобы их было меньше, всегда отношусь очень внимательно, много раз спрашиваю, покупают билеты или нет, идут ли на концерты.
К поклонникам Виктор был максимально лоялен – и относился с пониманием, даже если они буйствовали и творили вещи, неприемлемые для всех современных знаменитостей.
– Бывает, что кто-то из сидящих в зале меня раздражает, например, если он залезает на сцену, начинает меня обнимать или ударом кулака рвёт струну, – поделился Цой в том же интервью. – Конечно, мне это неприятно, мне это мешает. Я понимаю, что это от избытка чувств, я не злюсь.
О собственной популярности Виктор рассказал в интервью корреспонденту передачи «До 16 и старше» в 1988 году:
– Я отношусь к этому очень прохладно. Я не люблю, когда меня останавливают на улицах, мне вообще чужда демонстративность – «Смотрите, кто идёт!» Мне хочется этим заниматься, и конечно, мне приятно, что людям нравится музыка, что они ходят на концерты, что зал всегда полный и так далее.
О зарубежных концертах и нужности на Западе
В годы пика популярности группы «Кино» у Виктора Цоя не раз спрашивали, мечтает ли он о признании за границей, планирует ли масштабные концерты за рубежом. В 1989 году музыканты группы «Кино» впервые побывали в США – их позвала и, по сути, привезла подруга группы и жена гитариста Юрия Каспаряна Джоанна Стингрей. Она встретила Виктора на специально заказанном белом лимузине, отвезла друзей в Диснейленд и на Беверли Хиллс. Именно на фотографиях в Диснейленде Виктор выглядит особенно счастливым…
Но то был дружеский визит в другой мир, который Цой и Каспарян открыли для себя впервые. А первый зарубежный концерт группа «Кино» сыграла в 1989 году в Дании, в Копенгагене – это было благотворительное мероприятие, средства от которого пошли в помощь пострадавшим от землетрясения в Армении. В апреле того же года альбом «Последний герой» вышел во Франции, а сама группа вместе со «Звуками Му» и «АукцЫоном» выступила тогда же на фестивале в городе Бурж под Парижем.
и культуры наций
В январе 1990 года фильм «Игла» с Цоем в главной роли был показан на фестивале Sundance в США, после чего музыканты сыграли там небольшой концерт, а через две недели Виктор дал интервью в Нью-Йорке. До гибели солнца русского рока оставалось всего семь месяцев, но за это время он больше не выступал на Западе. Однако и до, и даже после этих зарубежных концертов у Цоя не раз спрашивали, почему же он не едет за границу.
– Я продолжаю отказываться от большинства предложений выступать где-нибудь за границей. Я не хочу быть клоуном: «Русские пришли – пойдём посмотрим», – сказал он в интервью 1989 года в Мурманске.
На тот момент концерт в Бурже уже состоялся, и главный «перфоманс» представил там Олег Гаркуша, о чём в том самом интервью не забыл упомянуть корреспондент:
– Во Франции Гаркуша показывал голую задницу, стоило ли ехать во Францию из-за голой задницы?
На что Виктор резонно ответил:
– Я не могу отвечать за Гаркушу, Гаркуша и я – это разные вещи. Я отвечаю за группу «Кино», никто из группы «Кино» голую задницу не показывал. Я стараюсь минимально использовать какие-то внешние эффекты, а просто играть и петь.
А вот как на вопрос, почему же он не едет выступать за границу, Виктор Цой ответил в интервью для уже упомянутой передачи «До 16 и старше» 1988 года:
– Потому что я прекрасно отдаю себе отчёт, что это там никому не интересно. Что не может быть интересна группа, поющая на иностранном языке и неизвестная. А ехать, чтобы купить себе что-то, магнитофон, или посмотреть, какие там замечательные машины, гостиницы – только время терять.
Материальная сторона жизни и «Пачка сигарет» как её символ
О том, что для Виктора была совершенно не важна материальная сторона жизни, знают все его поклонники. Конечно, он был рад привезённым Джоанной Стингрей из США гитарам, усилителям и косметике, которую он наносил перед концертами, – но всё это было лишь необходимыми материальными инструментами для его творчества. В коротком интервью в Днепропетровске в 1990 году девушка спросила Виктора о песне «Пачка сигарет»:
– Так мало вам нужно? Не поверю!
– Если иметь в виду материальный комфорт, то мне достаточно, – ответил Виктор.
А вот что думал музыкант о «коммерческом роке» и о том, будет ли рок-музыка задавлена коммерцией (интервью в Мурманске, 1989 год):
– Это зависит от людей. Человек, который интересуется материальной стороной жизни – вряд ли его можно назвать рок-музыкантом. Какое-то время он продержится… Можно соблюдать стилистику в музыке, трудно отличить иногда искренние группы от просто «работающих». Рок-музыка – это не работа, а образ жизни. А есть люди, для которых это работа. Они живут себе дома совершенно нормально, потом едут на работу, то есть на концерт, надевают рабочий костюм и делают на сцене то, что принято делать, машут головой и так далее…
Для самого Виктора слово «работа» в отношении музыки было неприемлемо:
– Я не работаю над песнями, – подчеркнул он в том же мурманском интервью. – Это для меня не работа, просто так получается. Рабочих моментов там нет. Я просто начинаю что-то играть, потом что-то записывать, какие-то почеркушки, потом получаются песни. Для меня самого это всегда загадка – я не знаю, что получится.
Мало кто из музыкантов любит отвечать на сакраментальный вопрос журналистов «что вы хотели сказать вашей песней» – и Цой в этом плане не был исключением.
– Объяснять песню – всё равно, что объяснять анекдот. Это неинтересно, – заявил он в интервью 1989 года.
Тем не менее, на передаче «До 16 и старше» музыкант рассказал о том, что для него действительно важно:
– Я не пишу лозунгов. Единственное, что мне хотелось бы – не могу сказать, что я призывал к этому в песнях – чтобы люди чувствовали себя свободными от обстоятельств. То есть чтобы человек сохранял скорее себя, нежели какой-то внешний комфорт.
«Я больше не работаю в кочегарке и я этому рад»
Тем не менее, возможность зарабатывать собственным творчеством оказалась для Виктора Цоя, как и для любого талантливого человека, очень важной. Все знают, что долгое время кумир миллионов работал кочегаром в знаменитой котельной «Камчатка», и уволился из неё лишь в 1988 году, практически на пике славы и популярности. Когда в 1989 году во время интервью его спросили, трудится ли он до сих пор в котельной, Виктор ответил:
– Нет, я не работаю в кочегарке до сих пор. На самом деле, конечно, я этому рад. Конечно, это была романтика, всё очень красиво: вот, музыкант (работает кочегаром) и так далее. Но это же ненормально. Это пользы делу не приносит. Гораздо больше будет пользы, если я буду заниматься своим делом, и только им, а не греть спину, кидая уголь.
В октябре 1989 года Виктора Цоя пригласили на передачу «Взгляд», посвящённую зарождавшейся тогда в Советском Союзе кооперации. И тогда музыкант так ответил на вопрос могут ли искусство и «кооперация» идти рука об руку:
– Вы знаете, наверное, да. С тех пор, как возникла кооперация, я могу уже не работать кочегаром, не кидать уголь, а могу заниматься своей музыкальной деятельностью. Потому что теперь, не прошло и семи лет, я могу этим обеспечить свою жизнь.
Тем не менее, в интервью 1989 года Виктор Цой отметил, что в своём творчестве он независим – и всегда мог это сказать. Признался музыкант и в том, что он индивидуалист, как и многие творческие люди. Из-за чего не так легко собрать и удерживать группу. Вот что сказал об этом Цой в передаче «До 16 и старше»:
– Найти людей, которые были бы единомышленниками, друзьями и хотя бы немножко музыкантами, очень трудно. То есть музыкантов много, но у каждого свои идеи. А для меня важнее всего, чтобы люди были моими друзьями.
В другом интервью того же года на вопрос «как складываются отношения в группе» он ответил:
– Прекрасно. Мы все друзья, на этом, наверное, группа только и держится.
О перевоплощении и кинокарьере
Лаконичные, ёмкие песни и образ молчаливого героя, «человека в чёрном», за которого говорят его поступки и творчество – мы помним Виктора Цоя таким. Журналисты не раз спрашивали, как он создавал этот образ и насколько он соответствует реальности. Но Виктор неизменно отвечал, что это не сценический образ, а самый что ни на есть настоящий он.
– Я вообще молчаливый, стараюсь не говорить, когда можно не говорить, – признался музыкант в интервью 1989 года.
Именно поэтому Виктор не стал продолжать актёрскую карьеру. В мурманском интервью на вопрос, увидят ли зрители его снова в кино, Цой ответил:
– Это зависит от того, какие будут предложения. Предложения есть, но они все меня не интересуют. Потому что профессия киноактёра, человека – мастера перевоплощений меня не интересует вообще. Я отказываюсь перевоплощаться.
Возможно, именно поэтому так удачна была его роль Моро в «Игле» – в этом фильме музыкант играл себя, не пытаясь примерить чужую личность.
– Для меня важно было быть естественным, – подчеркнул он в передаче «До 16 и старше», отвечая на вопрос о съёмках в «Игле».
Тогда же он отринул идею о карьере киноактёра:
– Нет. Этого не может быть. Если я и буду сниматься в кино, то опять в том же самом качестве.
И в кино, и в творчестве, и в жизни для Виктора Цоя очень важно было оставаться искренним и настоящим – собой, музыкантом, чьи песни отзывались в миллионах, десятках миллионов сердец. Жена Виктора Марьяна Цой в передаче «Зебра» 1990 года, вспоминая его, отметила:
– Он был стопроцентным рок-музыкантом. Он даже не был поэтом в том совершенном смысле этого слова, потому что он терпеть не мог, когда произносят его тексты отдельно от музыки.
ЕЩЕ РАЗ ИСТОЧНИК